Гранд-мастер Ясухиро Кониси: «Каратэ - его жизнь»-1

Old Grand Master: Yasuhiro Konishi "Karate-and-his-life"
Кодзо Кадзу

(перевод clover)

Это было примерно в сентябре 1924 г., когда Gichin Funakoshi (1) появился в зале частного престижного (*аналогично Васэда) университета Кейо* (фото Кейо, 1912 г.) во время тренировки Кендо, в сопровождении Hironori Ohtsuka (2), своего помощника в преподавании на тот момент времени. Фунакоси спросил у Yasuhiro, который был на тот момент одним из преподавателей Кендо (там же и преподавалось Дзюдо) в университете Кейо: «Мы можем использовать этот зал для своих тренировок? У нас есть разрешение», - и показал записку от профессора Садахиро Касуя. Ясухиро спросил: «а что вы собираетесь делать?». Фунакоси ответил: «мы будем готовиться к Эмбу Ryukyu Kenpo Tote Jutsu».

(* Клуб каратэ Кейо стал первым университетским клубом каратэ в Японии; в числе самых первых учеников (1924) этого клуба был Исао Обата, который в 1926 г. получил вместе с группой других учеников черный пояс* (Фунакоси нуждался в помощниках для предавания, поэтому первые черные пояса выдал так поспешно) от Фунакоси и стал первым капитаном клуба Кейо. В первые месяцы Второй мировой войны Обата получил 5 дан от Фунакоси, который в Сётокай является высшим, т.о. стаж обучения Обата у Фунакоси составил более 20 лет.)

С 15 октября 1924 г., в зале университета Кейо стала тренироваться группа энтузиастов Тотэ. Ясухиро заинтересовало это, и он купил книгу Фунакоси «Ryukyu Kenpo Tote», но не смог с ее помощью полностью понять принципы действий в «Тотэ». Поэтому Ясухиро решил отправиться в «Мэйсэй-дзюку» (* гостевой дом в Токио для абитуриентов с Окинавы, финансировавшийся из средств префектуры Окинава), где тогда проживал Гитин вместе с другими окинавцами, из которых возник первый «кружок» практиков «Тотэ», с рекомендациями для приема в ученики от Оцука (* в старые времена в Японии и Окинаве все делалось только по «рекомендательным письмам», без них никуда не брали, в т.ч. и в ученики каратэ).

«Toтэ-дзюцу» по тем временам не пользовалось особым авторитетом в Японии. Акцент в его демонстрации на битье стопок черепиц или кирпичей одним ударом и примитивные базовые принципы действий в бою, не отличалсь особой изысканностью по сравнению с японскими БИ, кроме того, его методики обучения не обладали ясной конкретикой. «Тотэ», которое пропагандировал в Японии Фунакоси, основывалось, в основном, на практике одиночных ката (т.е. в одиночку), т.е. по методике обучения, которая была не ясной и не понятной по сравнению с практикой парных ката (двумя людьми), как это было принято в Кендо, Дзюдо и Дзюдзюцу. Короче говоря, японские мастера БИ сочли, что в «Тотэ» фактически отсутствует какая бы нибыла система обучения. Фунакоси продемонстрировал ката «Тотэ», после этого японскими мастерами был проделан анализ этих форм, и ими было вынесено решение, что методам обучения «Тотэ» на основе одиночных форм не хватает точной теории, которая может ответить убедительно на все вопросы.

Методом обучения в «Тотэ» являлась исключительно только практика повторов самых распространенных на Окинаве по тем временам ката Хейан 1-5 и Найханти 1-2, и все обучение практически этим исчерпывалось. Такая методика обучения «Тотэ» казалась однообразной и примитивной, по сравнению с ясными и конкретными методами обучения в японских БИ. В результате, вполне понятно, что когда в Японии стали предприниматься первые попытки в признании «Тотэ» в том виде, в котором оно по тем временам существовало на Окинаве, они были обречены на неуспех, «Тотэ» не удалось получить какой-либо популярности в том виде, в котором оно пребывало.

Что нужно было отрабатывать в одиночных формах ката «Тотэ» - японцам было не ясно. Теория того, что с помощью практики одиночных ката можно было научиться сражаться – в глазах японских мастеров выглядела несостоятельной. Принципы обучения «Тотэ», как и все остальное, было крайне несовершенным. Поэтому перед первыми японскими энтузиастами «Тотэ» в Японии встала проблема: «как технически усовершенствовать «Тотэ», а также его методы обучения, чтобы оно могло достичь такого же качественного уровня, какой был у Кендо и Дзюдо?». Однако в целом, окинавские мастера не были согласны с необходимостью такой модернизации «Тотэ», и лишь отдельные японцы, такие как Оцука и Кониси - ученики Фунакоси, а также один из его лучших учеников - Такэси Симода* (1901-1934) из «Nenryu» (* Симода был одним из пяти единственных учеников Сокэ Nakamura Toshiro из Кога-рю. Для Maniwa-Nen-Ryu характерны в т.ч. очень низкие стойки, принципы которых могли «перекочевать» и в Сётокай, модернизированный Ёситакой с Эгами), признавали важность этого.

Т.о., когда в первый год периода Сёва (* 1926-1989) Ясухиро задумал добиться признания «Тотэ» главной организацией традиционных БИ в довоенной Японии - Dai-Nippon Butoku-Kai - два мастера Дзюдо из нее - Hajime Isogai (также мастер Sekiguchi-ryu Jujutsu) и Shuuichi Nagaoka (также мастер Kito-ryu Jujutsu) - посоветовали Ясухиро прежде сначала улучшить методы «Тотэ», а также разработать четкие критерии его преподавания, а потом уже обращаться в Бутокукай. «Уважаемый г-н Кониси, «Тотэ», о признании которого Вы ходатайствуете, не может быть признано Dai-Nippon Butoku-kai [по тем временам, учреждение при правительстве], если вся методика его преподавания сводится лишь к практике одиночных форм ката. Почему бы вам не попытаться составить для «Тотэ» соответствующие методики обучения, которые были бы конкретны и понятны для общественности японских БИ».

После этого Оцука и Ясухиро приступили к разработке и составлению учебного раздела кумитэ в «Тотэ», взяв за образец различные разработки, которые уже существовали в японских БИ. К сожалению, история не сохранила свидетельств – в какой мере Фунакоси принял участие в деятельности Оцуки и Ясухиро по модернизации «Тотэ», а также какой конкретный японский вид БИ был взят за основу в качестве образца. Однако, предполагают, что величайший мастер меча, Накаяма Хакуда (* который в свое время предложил Гитину и Ёситаке Фунакоси свой додзе для преподавания каратэ), посоветовал им взять за основу для модернизации «Тотэ» раздел безоружного боя в искусстве меча (* о том, что представляет собою безоружный бой в искусстве меча рассказывал в своем интервью мастер Кадзицука Ясуси (Ягю Синкагэ-рю)). Ясухиро, вероятно, прислушался к этой идее, данной столь великим мастером. «Если я смогу усовершенствовать «Тотэ-дзюцу» до уровня Кендо и Дзюдо, то это станет одним из главных достижений на моем жизненнои пути.»

Ясухиро вложил огромный труд в дело модернизации «Toтэ-дзюцу». То, что он смог сделать – равно подвигу, в котором мало кто сомневается даже в наши дни.

Он поступил в обучение к Тёки Мотобу (1870-1941) - великому мастеру рюкюского кэмпо, который при этом состоял в непримирых отношениях с Гитином Фунакоси. Т.о., говоря иначе, можно считать, что Ясухиро переметнулся от своего учителя Фунакоси, к его заклятому оппоненту. Это вызвало волну возмущения и жесткой критики Ясухиро среди учеников Фунакоси. Даже, когда позднее Ясухиро стал человеком № 1 в японском каратэ, он по-прежнему подвергался пересудам за свое «предательство». И даже Гитин, который никогда не критиковал других людей, при упоминании при нем имени Мотобу, кривил лицо и говорил, что Мотобу в некоторых вопросах был крайне беспринципным человеком... Со своей стороны, Мотобу просто обзывал Гитина «дзабисенщиком» (дзабисен по-окинавск. – сансин). Оба эти человека по характеру были совершенно разные, и их отношения были соответствующими – «как у кошки с собакой».

Вполне вероятно, что Мотобу мог испытавать неприязнь к Фунакоси, дела у которого в Токио шли несравненно лучше. Мотобу нелицеприятно отзывался о мастерстве Фунакоси, утверждая, что он во много раз превосходит Гитина. Тогда ходили слухи (Ясухиро сам этого не видел, он занимался в то время еще у Фунакоси), что однажды в зал, где практиковались в Кендо и «Тотэ», заявился японский боксер Хоригути, по прозвищу «Поршень». Он подошел в некоему уже далеко немолодому человеку и предложил ему сразиться. Хоригути решил забить своего противника, нанеся ему серию ударов, как из пулемета, но ему это не удалось. Старый человек просто уклонился от ударов и бросил его на пол.

Говорят, что этим немолодым человеком был именно Тёки Мотобу. Выглядел он «непрезентабельно», но его стиль и техника были безупречны. Т.о., вполне естественно, что Тёки гордился своим мастерством и заявлял: «только я в Японии могу показать, что такое настоящее традиционное рюкюское БИ».

Ясухиро часто навещал Мотобу, когда тот приезжал в Токио, и просил его показать ему свои методы и техники «Тотэ». Не смотря на то, что Гитин Фунакоси то же был родом из благородного семейства, у него, в отличие от Тёки Мотобу, не было возможности изучать «Тотэ», которое на Окинаве практиковалось в семействе Мотобу, и которое имело определенную систему обучения и было основано на более тонких и совершенных принципах и методах ведения боя. Почему Мотобу согласился помочь Ясухиро? Потому что Ясухиро обладал высоким уровнем знаний во всем, что было связано методами ведения безоружного боя. И он по достоинству оценил действительно высокое мастерство Мотобу, его стратегию действий (Ирими), нацеленную на мгновенный срыв атаки противника. Единственной проблемой, которая была у Ясухиро - это то что Мотобу совсем не знал японского языка, он говорил только на окинавском диалекте. Но эта проблема была у всех учеников Мотобу в Японии.

Мотобу постоянно всем напоминал, что «Фунакоси – самозванец. “Мои учителя Yazutsune Yasuzato и Yasutsune Itosu открыли для меня новый и уникальный путь «Тотэ»”. То, чему он учит является лишь имитацией этого утонченного искусства, которому я учился у своих учителей (* у старшего брата Тёю Мотобу и Сэйкити Уэхара). Он лишь показывает, как водить руками и ногами, и ничего не знает о принципах их применения. Поэтому он лжет, когда говорит, что знает истинное «Тотэ». Он ничего не знает о нем, поэтому то, чему он учит является дискредитацией «Тотэ». Его вежливые манеры и краснобайские россказни вводят людей в заблуждение. Они думают, что он их учит «Тотэ», а на самом деле это неправда. Ничто не является более вредным в мире БИ, чем обучение людей тому, что не будет работать в реальном бою. Если бы у меня была возможность, я бы немедленно закрыл бы его клуб «Тотэ» и отправил бы обратно на Окинаву. Это было бы правильным решением.»

Возможно Мотобу (* который по понятным причинам был рюкюским националистом) стал испытывать особо остро чувство неприязни к Фунакоси (* которого в «Окинава Таймс» после его отъезда в Японию обвинили в коллаборационизме к новым японским властям), когда убили его отца, именно с этого момента стал особенно часто на людях выражать свое презрение к Фунакоси. Безусловно, все это очень грустно, что никто из них двоих не предпринимал попыток к примирению, даже не смотря на то, что люди, окружавшие их, постоянно им об этом твердили.

Мотобу, хоть и был наверное в те дни одним из самым квалифицированных окинавских мастеров, не смог в Японии достаточно серьезно зарекомендовать себя, поэтому не мог содержать себя преподаванием «Тотэ». Так, что вскоре после его приезда в Японию, его деньги иссякли, и он стал остро нуждаться в средствах на жизнь. Вопреки нелицеприятным отзывам о Мутобу группы учеников Фунакоси, Ясухиро все же удалось учредить «Общество для поддержки Тёки Мотобу», которое предприняло все усилия для того, чтобы Мотобу смог начать преподавать «Тотэ» в зале в Токио университета, который закончил Ясухиро. Сам Ясухиро был готов оказывать Тёки услуги в качестве переводчика (?? знал окинавск. диалект?) на тренировках, а также собрал для Мотобу некоторое количество финансовых средств на проживание.

Тем не менее, и тут не обошлось без скандала. Некоторые из учеников Мотобу, которые изучали у него «Тотэ», оклеветали Ясухиро, распространив слухи о том, что «Ясухиро Кониси пытается использовать Мотобу в своих интересах».

Но Мотобу искренне оценил усилия Ясухиро и показал ему все, что он знает и умеет в «Тотэ», в т.ч. поведал ему его главную «тайну»: «Г-н Кониси, «Тотэ» основывается на одном главном «секрете»: все действия при защитах и атаках связаны с центром равновесия* человека.» (* то бишь – метод Айки) И Ясухиро на всю оставшуюся жизнь остался благодарен Мотобу, который раскрыл ему все базовые принципы и методы в «Тотэ».

Мотобу рассказал Ясухиро массу «мелочей», которые делали методы и техники «Тотэ» столь эффективным. Например, о работе ног. «Защита должна выполняться без излишней «беготни» туда-сюда.» Еще Мотобу говорил о том, что стопы надо выносить носками вперед, ставить их мягко, и при этом делать это беззвучно, а не шлепать пятками по полу с воплем «Киай!». Когда бьют ногою по колену противника, то нанесение удара по методу «штамповки» (типа припечатать\топтать стопою в направлении сверху-вниз) будет более эффективным, чем ударить только по прямой. «При выполнении удара ногою подобным образом противник обязательно потеряет равновесие», - пояснил Мотобу. «Удар ногою по противнику делается по методу выпуска Ки, при этом опорная нога должна оставаться по возможности «мягкой» (* уровень напряжения такой же, как при стоянии на двух ногах), но без потери равновесия тела.».

Ясухиро было искренне жаль, что семейный стиль «Тотэ» Мотобу так и остался практически никому неизвестным в Японии.

Мотобу рассказал ему, что в «Тотэ» используются два метода, которые и образовывают «тайну» БИ семьи Мотобу. А именно, ... (Namely, straight and circle attack and defense. "When starting an attack, we have to choose between the two, straight attack or circle attack. but when shifting from the straight attack to the circle attack and vice versa, the trick differs each other. The point is how to respond your body to your choice. That is how to swiftly move your body by defending your body center and attacking at the same time.)

Пребывал Мотобу в Японии относительно недолго, и вскоре вернулся на Окинаву. Тогда Ясухиро стал искать других единомышленников в своем стремлении добиться признания каратэ в Японии. Он стал интересоваться раличными мастерами каратэ, которые находились тогда в Японии, и вышел на Кэнва Мабуни.

Мабуни родился на Окинаве в ноябре 1891 г. и обучался каратэ у великого мастера «Shuri-te» Yasutsune Yasuzato (1830-1914), а затем у Hiroaki (Kanryo) Higaonna (3) (1852-1915) знаменитого мастера «Naha-te», который изучал фудзянский Hukken (* который сильно отличался от пекинского «Тотэ»,практиковавшегося при рюкюском дворе в среде аристократии и охраны замка Сюри) .

Мабуни работал в полиции, и его служебные поездки по всей Окинаве позволяли ему обучаться у многих ведущих мастеров БИ того времени, которые делились с ним своими «секретами», повышая тем самым весомость авторитета в окинавском обществе БИ самого Мабуни. Т.о., в 1918 г., когда Мабуни было всего 29 лет, он открыл собственное додзе при своем доме. (В том же году родился Мабуни-младший).

Мабуни смог достичь уровня академических высот в БИ, его мастерство было признано не только Фунакоси, который о нем всячески хвалебно отзывался, но даже таким японским грандом в японских БИ, как Дзигоро Кано из Кодокана. Поначалу Мабуни был известен в Японии, как основатель «Мабуни-Рю», который он позднее рефомировал в «Сито-Рю».

Мабуни всю свою сознательную жизнь изучал не только каратэ, но и «Тотэ», поэтому с легкостью разбирался во всех нюансах методов и техник «Тотэ», и как следствие обладал в среде мастеров БИ авторитетом высочайшего уровня. При этом, он мог преподавать «Тотэ» своим японским ученикам, с объяснением всех его тонкостей и премудростей, на достаточно хорошем японском языке, поскольку был высоко образованным человеком.

Ясухиро, который работал над созданием собственного стиля, решил обменяться опытом с Мабуни. Он предложил Мабуни пожить в его доме, и даже организовал уход за его маленьким ребенком.

Постепенно традиционные рюкюские БИ - Ryukyu Kempo Tote Jutsu и Karate-Jutsu - стали завоевывать своих поклонников по всей Японии, однако, в кругах мастеров традиционных японских БИ по-прежнему считалось, что они уступают «по всем параметрам» Дзюдо и Кендо. Каратэ в Японии считалось устаревшей системой «Дзюцу», в то время, как Кендо и Дзюдо были уже реформированы в систему «До». Поэтому, чтобы Каратэ-дзюцу было признано в Японии требовалось его реформировать в Каратэ-до. Ясухиро предпринял всевозможные усилия в попытке найти сторонников в среде мастеров Дзю-дзюцу. Но ему не удалось. Среди мастеров Кендо, которые признали бы Каратэ, как Hakudo Nakayama, его сторонников то же практически не наблюдалось. В среде японских мастеров БИ по-прежнему преобладало мнение, что Каратэ – это примитивное занятие, в котором «боксирование» руками и ногами выдается за боевое искусство. Когда кто-то попытался предложить, чтобы Каратэ могло считаться своего рода искусством «фехтования» руками и ногами, как мечом, его предложение потонуло в волне критики большинства мастеров Кендо, которые указали, что у Кендо с Каратэ нет ничего общего. Кроме того, в конце 1920-х гг. в среде японских мастеров БИ также бытовало мнение, что у большинства энтузиастов Каратэ нет никаких представлений о Бусидо и соответствующих манер вести себя достойно. В среде мастеров Дзюдо признание Каратэ, как самостоятельного вида БИ, категорически отрицалось, максимум на что было согласно руководство Кодокан, это сделать Каратэ новым техническим разделом в Дзюдо. Причина, по которой Фунакоси стал отказываться от частых приглашений с демонстрацией Каратэ в Кодокан, была связана именно с этим.

Мастера прочих различных видов японских традиционных БИ также невысоко отзывались о Каратэ. «Философия японских традиционных БИ заключается не в немедленном калеченье противника или еще хуже – убийстве. Философия японских традиционных БИ заключается в том, чтобы предоставить сначала противнику шанс «передумать», поэтому поначалу к нему применяются «щадящие» действия, которые имеют целью подчинить его, принудить сдаться, или показать ему бессмысленность его попыток атаковать. Если же противник демонстрирует несгибаемую силу духа, и не желает сдаваться или продолжает нападать, только в таком случае причинение ему увечья или даже его убийство может считаться оправданным. В Каратэ такой философии нет», - заявляли некоторые мастера японских БИ Ясухиро, - «мастера Каратэ думают только о том, как сразу же уничтожить своего противника ударами рук и ног. Это полностью противоречит Бусидо, это порочит САМУРАЙСКИЙ дух.». Но критика подобного рода была не самой худшей. Один из самых авторитетнейших мастеров в мире японских БИ того времени, заявил о гораздо более серьезной проблеме - ката Каратэ «не имеют корней». Это был удар по самому слабому месту Каратэ. А авторитетнейшим мастером, который указал на эту проблему, был никто иной как Morihei Ueshiba, который позднее стал известен, как создатель нового вида японского БИ - Айкидо. В начале эпохи Сёва, Морихей Уэсиба считался непревзойденным мастером БИ, сильной и загадочной личностью, который изучал такие известные в Японии стили, как Yagyu-Ryu, Hozoin-Ryu, Jyuken-Jutsu и некоторые другие, но в особенности Daito-Ryu Aiki-Jujutsu.

Об уровне мастерства Уэсиба ходило множество слухов, например, что он сражался с известным мастером Кендо, и не дал ему ни единого шанса на победу, или рассказывали истории, как он умел удивительным образом «исчезать» от слежки агентов полиции безопасности, а еще рассказывали, что он имел поединок с великим мастером «маньчжурской борьбы», в котором он бросил того за мизинец; один из его последователей, Kozo Shiota (4) (мастер Ёсинкан), также подтверждал такую способность Уэсибы, рассказывая, как Уэсиба с поединке с боксером Horiguchi, по кличке «Поршень», бросил его за мизинец в самом начале боя. Вообщем, чтобы не рассказывали об Уэсиба, все это отражало отношение к нему, как к «Воину от бога».

Ясухиро начал практиковаться в додзе под руководством Уэсиба, однако, на тот момент времени свое искусство Уэсиба еще как «Айкидо» официально не объявлял, поэтому по результатам практик Ясухиро получил от него свидетельства об изучении Daito-Ryu и Aioi-Ryu. Когда Ясухиро продемонстрировал Уэсиба ката Каратэ Хейан-Сёдан (теперь Нидан. * ката Хейян Кониси изучал у Фунакоси), тот заявил что это полная ерунда и предложил Ясухиро отказаться от изучения такого БИ, потому что оно абсолютно бесполезно. Позднее Ясухиро комментировал, что именно таким было мнение о Каратэ самого великого и непревзойденного мастера БИ, которого я встречал в своей жизни (когда Ясухиро это говорил ему было 83 года [примерно в 1973 г.]).

Однако, Ясухиро не бросил практики Каратэ, не смотря на критику такого великого мастера, которого он сильно уважал. Уэсиба критиковал саму сущность действий в Каратэ: «это БИ, основанное только на базе примитивных линейных действий, которые не соотносятся с уровнем БИ...». Уэсиба верил, что только действия, выполняемые по кругу являются эффективными, а не линейные, поэтому именно они являются «вершиной» действий в БИ. Также по его мнению, освоение действий в виде «бокса» с помощью ударов руками-ногами с блоками-подставками большого ума не составляет, все это достигается довольно быстро, и он не чувствует никакой глубины в этом незатейлевом ремесле, поэтому оно не может считаться искусством равным другим видам благородных боевых искусств. Как рассказывал Ясухиро позднее: «мне очень не хотелось прекращать своей практики Каратэ, даже не смотря на советы других бросить это дело, как бесполезное. Я продолжил свои попытки усовершенствовать Каратэ, чтобы оно однажды стало признанным видом БИ, поэтому решил привнести в его действия методы Айкидо, которые изучал у Уэсиба. Я сказал об этом Уэсиба, а также о том, что результаты привнесения методов Айкидо в Каратэ я представлю на его суд позжнее, а пока прошу его больше не советовать мне, чтобы я бросил свои занятия Каратэ.» (Из воспоминаний Ясухиро).

В течение более 8 месяцев Ясухиро работал над тем, как усовершенствовать Каратэ с помощью методов Айкидо. «Я стал по-новому воспринимать Уэсиба, он стал для меня нечто большим - человеком-проводником божественного вдохновения, чем просто великим мастером БИ. По-моему мнению, он был для меня кармическим человеком в этой моей жизни. Он был удивительной личностью. Я восхищался им и верил в него, все о чем бы он не говорил становилось для предметом для долгих размышлений. Я пытался создать лучшее, так что он наверное был согласен со мной.» (из воспоминаний Ясухиро). Наконец Ясухиро продемонстрировал Уэсиба ката, которое он разработал на основе ката Хейян. Уэсиба сказал, что доволен: «г-н Кониси, демонстрация, которую вы сейчас провели – это уже намного лучше, это уже искусство, достойное изучения». Это ката Ясухиро назвал «Тайсабаки» - ката для тренировки телодвижений. «В это ката я включил самые простые действия и перемещения, однако, я привнес в него из Айкидо принцип «Текучести»» (* Нагарэ (ki no nagare) – «поток»\«течение»\«стремнина»), т.е. все контратакующие действия в нем выполнялись одним непрерывным движением вместо пауз после каждой техники. Т.е., форма не «дробилась» на цепочку из последовательных техник, а выполнялись слитно, без пауз между ними (That is to say, the form didn't employ any single action, but employed a chain of action without pausing between them.). Не зацикливание на одинарных действиях, а потоковое (*Nagasu – «течь, как вода») движение. (Not an accumulation of single action, but a flow of movement.). В демонстрации этого нового ката, у меня не было больше движений, как у каракури (* каракури – механические куклы. Удивительная кукла в токийском музее) - проблемы, о необходимости устранения которой мне ранее говорил Уэсиба.».

Также, как рассказывал Ясухиро, он узнал от Уэсиба, что в БИ есть два вида духа, один выражен внешне, другой - только в уме.

Ясухиро, в своих непрекращающихся поисках «секретов» в различных видах БИ, решил обратиться за опытом к Seiko Fujita, мастеру в 14 поколении Koga Ninjutsu, после обучения у которого он получил свидетельство об изучении Nanban Kito-Ryu. После этого Ясухиро учился у Motoro Kaneda из Yoshin Koryu, изучал методы мгновенных реагирований у Haunari Watanabe из Shiba Shinyo-Ryu JuJutsu, изучал Fusen-Ryu JuJutsu у Eizaburo Nakayama, а также Yagyu Shingan-Ryu у Itsumi Sato.

Мало кому из мастеров удалось освоить столь широкое разнообразие боевых искусств как Ясухиро Кониси. Ясухиро, на своем пути изучения Каратэ, сравнивал его с другими видами и школами японских БИ, и находя в них лучшее, внедрял это в Каратэ. Он старался отобрать то, что повышает эффективность Каратэ и устранить из него то, что не было полезным или противоречило другим методам. Его часто спрашивали: «зачем вам понадобилось искать «секреты» других БИ, когда изучали Каратэ?». И он обычно отвечал: «я мечтал усовершенствовать Каратэ, подняв его до уровня, равного Кендо и Дзюдо, которые считались традиционными японскими БИ.».

«Меккой» БИ в довоенной Японии считался Dai-Nippon Butoku-kai (* как национальное учреждение культуры при правительстве, послевоенный Бутокукай стал «школьно-студенческим», он существует при министерстве образования и спорта). И благодаря огромным усилиям мастеров, в т.ч. и Ясухиро, удалось добиться признания Каратэ в этой престижной в Японии организации БИ. Т.о. нужно признать, что Каратэ могло навсегда остаться провинциальным искусством, которое никогда не было бы признано Бутокукай, если бы оно не имело ранга, равного другим национальным БИ, таким, как Кендо и Дзюдо.

«Как бы то ни было, я добьюсь признания Каратэ в Японии всеми возможными способами», - было одной из важнейших идей для Ясухиро, который никогда не утрачивал веры в Каратэ. Когда Ясухиро продемонстрировал по-новому ката Каратэ перед членами Бутокукай, Fusataro Hongo, тогдашний председатель Бутокукай был настолько поражен плавности и мягкости движений и перемещений Ясухиро, сочетаемых с мгновенными выпусками силы, что задержал программу соревнований, которая была запланирована далее в этот день. Он подозвал к себе Ясухиро и сказал ему: «да, такое Каратэ, которое вы только что нам показали, уже больше похоже на БИ. Мы предлагаем вам продолжить свою работу над Каратэ, чтобы поднять его до уровня истинного боевого искусства.».

Наконец, Бутокукай принял решение регистрировать мастеров «Каратэ-дзюцу», но в подразделе «Дзюдо». В июле 1925 г. Ясухиро получил от Бутокукай лицензию, подтверждающую его знания в Каратэ, а в марте 1934 г. он получил еще и лицензию на преподавание Каратэ-дзюцу и мастера в Кендо (вместе с ним тогда также были лицензированы Chojun Miyagi и Sannosuke Ueshima). Однако, получение Ясухиро – японцем - первым лицензии на преподавание Каратэ-дзюцу в Японии вызвало критику со стороны некоторых окинавских мастеров Каратэ.

Ясухиро рассказывал, что «в какой-то брошюре, посвященной деятельности клуба г-на Фунакоси, я прочитал, что в Японии есть мастер, который получил официальное право на преподавание Каратэ от Бутокукай, но этот человек ничего не смыслит в Каратэ, поэтому то, что он преподает - это не Каратэ... Они там (в Бутокукай) все лишь узко мыслящие люди. И вот в такой ситуации, г-н Фунакоси оказал мне большое доверие...»

В 1938 г. Ясухиро был избран председателем аттестационного совета при Комитете Бутокукай по выдаче лицензий категорий «мастер» и «преподаватель» в Дзюдо и Каратэ-дзюцу, а в 1939 г. ему предоставили право аттестовывать мастеров уже и других видов БИ. Если взглянуть на перечень имен мастеров Каратэ, которые получили лицензии от довоенного Бутокукай, то трое из них стали «Кёси», а именно: Yasuhiro Konishi, Chojun Miyagi (5) и Sannosuke Ueshima (6); еще 22 человека стали «Рэнси»: Toshiyuki Shimizu, Kenwa Mabuni, Masahiro Kasuya, Hironori Ohtsuka, Takehiko Eto, Gichin Funakoshi, Toshiyasu Niizato, Kazuya Nozawa, Toyosaku Sodeyama, Takeshi Shimoda, Masaji Kushihashi, Nuinosuke Yamamoto, Torakichi Inagaki, Kazuo Miura, Kotaro Namiki, Jutsuro Ueno, Shujiro Kihara, Gigo Funakoshi, Kanemori Kinjyo, Ryusuke Kawarabuki, Shosin Nagamine (7), Seko Higa (8) и Sanemi Yamaguchi. (Лицензии «Ханси» довоенный Бутокукай не дал ни одному из мастеров Каратэ.) Как видно из имен (окончание)