История каратэ-5

Мейсей-Дзюку (Tōkyō-to Koishikawa-ku Suidōbashi 2-64).

(часть 4)

До и после Мейсей-Дзюку

Воспоминания г-на Оцука: «Я помню, как в конце июля 1922 года я посетил мастера Гитин Фунакоси в Мейсей-Дзюку, который был пансионом для окинавских студентов в Токио (...) Он проживал в комнатушке размером не более 3 татами (примерно 5 кв. м), расположенной рядом с вестибюлем. У этого благородного человека было чистое сердце, как у ребенка. Он каждое утро разносил газеты по комнатам пансиона, а также оказывал мелкие услуги. Когда у него было время, помогал на кухне. Тогда ему было уже 55 лет, в то время это был уже преклонный возраст. Он жил в большой нужде, и многие об этом знали. Он испытывал затруднения даже при уплате арендной платы, которая была равна всего 15 йенам. Пенсия у него была маленькой, поэтому он подрабатывал в пансионе. В то время у него не было учеников (...)

Во время этой встречи г-н Фунакоси объяснил мне, почему он включил в Сётокан 15 ката Рюкю каратэ-дзюцу: 5 Пинан, 3 Найфанти, Кусанку, Дзитте, Дзион, Чинто, Сейсан, Вансю и Пассай. Слушая его, я был очарован его рассказом о каратэ-дзюцу. Это был рассказ из глубин моего детства. Т.о. я стал приходить к нему Мейсей-Дзюку и изучать эти 15 ката.

Его третий сын Ёситака приехал в Токио в возрасте 15 лет. Он стал учеником плотника в Сендзю благодаря рекомендации г-на Ямада. Но, мне кажется, что эта работа была ему не по душе. Г-н Химоцу - студент токийского университета, предложил ему работу при университетской рентгеновской лаборатории, где он мог заодно также получить диплом техника-рентгенолога. (...) Ёситака стал заниматься каратэ по инициативе своего старшего брата Ёсихидэ, который приехал в Токио чуть позже и устроился на работу в киоске около здания министерства финансов. Именно он убедил своего отца, который был уже в преклонном возрасте, в необходимости обучить Ёситака, чтобы сделать из него преемника традиции.

Г-н Мотобу появился в Хондо задолго до мастера Фунакоси. Он работал в неком обществе в Осака (...) Несмотря на то, что они с Фунакоси были ровесниками, Мотобу имел больший авторитет в качестве умелого мастера БИ. Например, во время боя с «Piston Horiguchi» (английский чемпион по боксу той эпохи) Мотобу парировал все атаки, и ни один из ударов боксера его не коснулся... В любом случае, он, бесспорно, был очень силен. Мотобу происходил из благородной окинавской семьи и был богат. Говорят, что он проявлял высокомерие в общении с Фунакоси. Несмотря на то, что мастер Фунакоси получил значительную поддержку от мастера Кано, мастер Мотобу все равно его не признавал.

Мастер Кенва Мабуни был человеком уравновешенным и обаятельным. Он поручил своего сына Кенеи на некоторое время обучению г-ну Кониси. Мастер Фунакоси был знаком с Кониси, часто посещал его и общался у него с мастером Мабуни. Именно Мабуни знал больше всех ката. От него мы узнали много полезного и обменялись методами обучения...».

Далее продолжу переводом статьи Ясухиро Кониси о мастере современного каратэ Оцука. Мы знаем, что мастер Оцука основал Вадо-рю, отделившись от группы учеников Фунакоси. Согласно свидетельству Кониси, рассмотрим почему и как это произошло.

Предшественник каратэ – Дзюцу Рюкю

Кониси: «Я занимался кендо в университете (...), и после некоторого времени обучения стал считаться мастером кендо, поэтому открыл свой додзё. Примерно, весной 1923, г-н Оцука впервые пришел в мой додзё с мастером Фунакоси. Годом позже появилась группа по изучению каратэ и при моем университете (...) Оцука, уже тогда иногда заменял мастера Фунакоси.

Оцука происходил из благородной семьи Мито, поэтому с детства изучал дзю-дзюцу. Со временем стали говорить, что его выполнение ката лучше, чем у мастера Фунакоси и Фунакоси это не очень нравилось. Заметим, что Якусоку-кумитэ (обусловленный спарринг), который мы практикуем и сегодня, происходит из дзю-дзюцу Ёсин-рю. Его систематизировал именно Оцука. Этот тип упражнений не существовал в практике старого каратэ-дзюцу на Окинаве. Это упражнение возникло во время сотрудничества между Фунакоси и Оцука.

Оцука

Как мне помнится, осенью 1923, я пришел на занятия к Оцука в Мейсей-Дзюку. Зал для занятий был равен примерно 20 татами (32,4 кв. м).

Район, где находилось Мейсей-Дзюку

Ежедневное обучение длилось с 15 до 17 часов. Иногда нас бывало 3-4 человека, а иногда 7-8. Обучение заключалось в повторении ката, что на первый взгляд, казалось абсолютно архаичной методикой. Поэтому стало вполне естественным, что Оцука предложил попробовать свободный спарринг, чтобы тестировать эффективность техник. Он стал настаивать на необходимости этого. И я полагаю, что трения в отношениях между Фунакоси и Оцука возникли именно из-за этого. Кроме того, мастер Фунакоси упрекал Оцука за самовольное введение некоторых методов дзю-дзюцу в каратэ (...)

В 1931, Мотобу, другой крупный практик окинавского каратэ-дзюцу, переехал из Осака в Токио. Мотобу плохо говорил на диалекте Хондо, поэтому я (Кониси) стал его сопровождать в качестве переводчика (...)

Мастера Фунакоси и Мотобу имели друг о друге невысокое мнение. Первый говорил: мотобу – мужлан, от которого никогда не знаешь, чего ожидать, как от обезьяны. Второй насмехался: каратэ Фунакоси - это плохой товар. Его каратэ - это физкультура. Говорят, что Мотобу даже делал вызов Фунакоси, и в этом поединке бросил его аси-бараи с нанесением добивающего удара кулаком в лицо – это была убедительная победа. Но, т.к. я сам не видел этого поединка, то не могу утверждать достоверность этой истории. Все эти внутренние дрязги в каратэ широко освещались в печати (...), поэтому об этих взаимоотношениях знало много народа.

Поизучав каратэ-дзюцу у мастеров Фунакоси и Мотобу, я постучался в дверь к мастеру Уэсиба (...) Мастер Уэсиба был невысоко мнения о боевом потенциале окинавского каратэ-дзюцу. Но когда я показал ему Пинан нидан, который я переработал, превнеся в него метод из дзю-дзюцу Такэноути-рю, сходный Айкидо (айки), мастер Уэсиба это весьма оценил, говоря, что ката стало лучше, чем когда он впервые увидел его. Я (Кониси) считаю, что мастер Уэсиба обладал бесподобным уровнем мастерства, который я только мог видеть в течение 83 лет своей жизни. И получить такую высокую оценку качеству моей работы от такого человека, я посчитал большим доверием, оказанным мне.».

Этих два свидетельства показывают, что в то время существовали различные контакты между сторонниками различных форм Будо. И все они были направлены на различные способы прогресса в БИ и достижение высокого уровня мастерства.

Общей проблемой в любом виде БИ является определение критериев мастерства, так, чтобы они были бесспорны. Пусть речь идет, хоть, о каратэ, айкидо или кендо - в любом случае всегда есть проблема определения степени мастеровитости человека на пути Будо. Также проблема в самих людях, которые занимаясь БИ, и достигая определенного высокого уровня в свой области, зачастую не умеют оценивать другие БИ.

Сегодня, как и ранее, специфика Будо является общей для всех дисциплин. Путь Будо в виде долгой и усердной работы - одинаков для всех, именно в продвижении на пути осознания принципов Будо мы становимся способными на основе аналогичных критериев оценивать уровень других мастеров БИ. Сейчас повсеместно можно наблюдать картину, когда люди, имеющие невысокий уровень в БИ, считают себя правомочными в вынесении уничижительных оценок. В том числе, именно из-за этого происходит внутренняя разобщенность в каждой дисциплине. Кроме того, к этому добавляется некоторая «зашоренность» некоторых людей на своей дисциплине настолько, что они с ходу отвергают все, что не входит в их сферу.

Итак, главная проблема - это вопрос оценки уровня. Если, согласно рассказанному Кониси, г-н Уэсиба не мог оценить эффективности каратэ-дзюцу, то он имел право судить о нем таким образом, по крайней мере, о том каратэ, которое было продемонстрировано Уэсиба тогдашними мастерами каратэ.

Надо сказать, что проблема признания каратэ была весьма значительной - настолько, что мастера японских видов Будо поначалу вообще отказывались считать окинавское каратэ каким-либо боевым искусством, достойным причислению к Будо. Каратэ стало постепенно входить в среду японского Будо - с момента увеличения его популярности в Японии, благодаря усилиям некоторых его приверженцев (вспомним проблемы, прожитые Фунакоси). Реальная история не всегда красива и удовлетворительна для тех, кто ищет в ней свои идеалы. Но, как реальная оценка противника первостепенна в искусстве боя, так и важна оценки того, что происходило в истории.

13 лет, проведенных мною во Франции, позволили мне взглянуть на ценности японской культуры более объективно. В то же время, не могу не заметить, что здесь во Франции, в среде практиков БИ существует мнение о восточной культуре, лишенное какой-либо критики, что связано с распространением различных мифов и легенд. Например, возвеличивание мастеров-основателей стилей. Все это происходит на почве отсутствия правдивой информации, либо из-за коммерческой выгоды, которую некоторые пытаются получить от бизнеса на БИ. Я считаю, что те кто следуют путем Будо, должны критично переосмысливать все то, что происходит внутри их БИ, ощущать свое качество и свою ценность, то есть свой уровень, а также искренне уважать тех, кто реально достиг более высокого уровня.

(продолжение...)