Что такое До (Путь)-10?

(к началу книги)

Пять признаков Пути

1. Гармония

Гармония является очень важной составляющей Пути. Например, в кадо нужно уметь понимать характер и типы растений, с которыми приходится работать. Тем не менее, простого понимания темперамента определенного цветка не достаточно, чтобы достичь Ва, или гармонии в искусстве икебаны.

Спокойствие и прямота цветка должны найти свое отражение в человеке, с ним работающем. Если из окна виден зубчатый силуэт гор, лежащих вдали, то он должен гармонировать с расположением цветов, находящихся в доме. При составлении икебаны нужно брать в расчет время года, тогда Ки и творческий потенциал художника сливаются в одно целое и образуют гармоничный союз. Структура и цвет, цветы и ветки, бутоны и листья сливаются воедино с вазой, домом, временем года и Ки практикующего это искусство человека. Гармония в кадо достигается за счет искусной смеси понимания и почтения. И это гармоничное состояние практикующего кадо отражается в его расслабленной манере, с которой он обрабатывает цветы, даже в тот момент когда он обрезает стебли.

То же самое мы видим и в японских БИ — с ростом мастерства человек становится способен распознавать и предугадывать намерения противника. Через правильную, хотя и очень изнурительную практику своего искусства адепт приобретает непоколебимое спокойствие, которое позволяет ему практически буквально читать мысли партнера. Тем не менее, эта повышенная чувствительность, способность предугадывать намерения противника практически ничего не стоит, если не сопровождается внутренним уважением к намерениям своего оппонента. Применение силы по отношению к человеку в будо или к цветку в кадо означает, что человек еще не достиг того уровня, когда он может эффективно и практично использовать Ки. Когда же понимание и уважение сливаются воедино, в будо приходит гармония, и в этом состоянии гармонии человек способен вести и контролировать действия своего противника.

В сёдо гармония выражается в динамическом балансе. Этот баланс асимметричен, что приводит к чувству действия в самом иероглифе. Это в какой-то мере похоже на фотоснимок спринтера, положение его тела с наклоненным вперед корпусом. Такой снимок дает чувство движения, чего нельзя увидеть на фотографии человека, спокойно стоящего перед объективом. Чувство движения есть и на снимке бегуна, который только что споткнулся и пытается удержаться на ногах, он просто двигается вперед, пытаясь найти опору, но это уже не то движение, которое мы видим на первом снимке спринтера. Да, на обеих фотографиях запечатлен человек в движении, но то, что делает данные снимки такими непохожими друг на друга, это баланс.

В сёдо динамический баланс достигается через изменение давления на кисть, что приводит к изменению толщины нарисованных линий, чередованию толстых и тонких. Одинаковые мазки кистью создают впечатление неуклюжести, искусственности и отсутствия жизни в работе.

Хотя в кадо, сёдо и будо гармония выражается по-разному, принцип гармонии является обязательным элементом в практике любой формы Пути.

2. Асимметричный баланс

Данное явление еще известно как Хачо, намеренная неровность, которая характерна для японской культуры в целом. Один из примеров — японская поэзия, каждый стих состоит из нечетного количества асимметричных строчек:

• три строки по пять, три по семь и снова три по пять слогов в хайку
• пять строк по пять, семь, пять, семь и еще семь слогов в стихах вака.

В кадо тоже есть пример асимметричного баланса, где он призван создать чувство естественности. Природа постоянно изменяется, и поэтому в кадо стараются избегать «мертвого», статичного впечатления, которое как раз и создается симметричным балансом. Неровность, шероховатость создает впечатление бесконечности перемен и вызывает чувство харизматического движения и жизни. Т.о., ветвь, расположенная на одной стороне букета, не дублируется ветвью на другой стороне — там будет находиться что-либо абсолютно непохожее по текстуре или форме, благодаря чему и будет достигнут динамичный асимметричный баланс. В кадо также используется особый трехсторонний баланс. Многие работы состоят из трех основных элементов, символизирующих небо (тен), землю (ти) и человека (дзин), где человек играет роль промежуточного звена, устанавливает баланс между крайними элементами.

«Путь цветов» представляет собой еще один пример искусства, где применяется принцип использования пустого пространства, позволяющий внутреннему взору продолжить работу над букетом, после того как он уже оформлен, т.е. наблюдатель вовлекается в процесс создания работы, его подталкивают к внутреннему творчеству. Незавершенность требует продолжения работы, достижения логического конца, то, что осталось незаконченным, находится в гармонии с динамикой жизни, с непрекращающимися изменениями и эволюцией.

Необходимо уточнить, что асимметрия в данном случае не отрицает наличие баланса, скорее, наоборот — в кадо единство противоположностей приводит к достижению сбалансированного дисбаланса. Этот дисбаланс отражает собой природу дзенских коанов, ответы на которые находятся за пределами человеческой логики. Принципы использования асимметрии, незавершенности и неровности встречаются и в других формах японских искусств — рисовании чернилами, письме кистью и даже в архитектуре. Как и гармония, асимметрия является неотъемлемой чертой Пути.

3. Безыскусность, простота

Как уже говорилось, на философию Пути большое влияние оказали принципы таких философских и религиозных учений как Дзен, Буддизм, Синто и многих других. В философии Пути и в Даосизме меньше — это больше, и невмешательство в естественный ход вещей позволяет творческой энергии вселенной проявиться в действиях мастера.

Для того чтобы понять концепцию простоты и безыскусности, необходимо понимание таких эстетических принципов как ваби и саби.

В предыдущих главах мы говорили, что скудность, выражаемая ваби, например, в чайной церемонии, это противопоставление напыщенности, чрезмерного проявления и приверженности человека к материальным ценностям, она подчеркивает важность приостановки размышлений, постоянных попыток понять происходящее логически, необходимость избавления от всех форм эгоизма и претенциозности, так как только таким образом можно достичь истинного понимания природы вещей, лежащих в основе всех явлений в нашем мире.

Природа сама по себе является асимметричной и спонтанной, и ваби выражает эту чистоту природного несовершенства. Ваби помогает понять важность безыскусности и даже «обезображивания». Когда же простота и безыскусность сливаются с антикварностью, получается то, что японцы называют саби. В некоторых случаях саби подразумевает качество, достигаемое без усилий.

Эстетические концепции ваби, саби и Сибуми подчеркивают идеал простоты и безыскусности в японских искусствах, но кроме того, на глубочайшем уровне понимания они затрагивают что-то в самом сердце человека, и это что-то является общим для всего мироздания.

4. Скоротечность

Саби подчеркивает непостоянство всех процессов в жизни, олицетворяет приходящую, постоянно ускользающую природу, существования. Применять принципы саби в жизни, значит осознавать, что все отношения, даже те, к которым мы относимся с трепетом, временны. Они существуют только в данный момент, но если мы вкладываем в них всю нашу душу, каждый момент становится бесценным, растягивается, и для него уже не существует временных границ.

Саби — как выражение непостоянства в искусстве — означает, что неважно, занимаемся ли мы тя-но-ю или работаем с цветами, наше сознание должно находиться в настоящем моменте, мы должны отдавать себе отчет в том, что у нас больше никогда не будет шанса вновь оказаться в этом моменте, пережить его.

Не только саби, но и все остальные эстетические концепции Пути описывают, каждая по-своему, особо выделяя какой-то один элемент, универсальный, общий для всех Путь. Каждая форма До это всего лишь одна из дорог, но все они ведут к одной цели. Все сторонники практики Пути заявляют, что быстротечность является очень важным эстетическим принципом практики. Освобождая самосознание и полностью переживая единственный, скоротечный момент, мы тем самым приходим к пониманию того, что жизнь существует только сейчас, в это конкретное мгновение, и у нас никогда не будет возможности прожить этот миг, а с ним и жизнь, заново.

«Уцурой» еще один термин, обозначающий непостоянство природы бытия. Он указывает на эфемерность жизни, на то, что она подобна отражению в зеркале... практически не оставляет следов на отражающей поверхности. В кадо таким образом описывается понимание глубокого смысла и внутренней красоты непостоянства цветов в букете. Представьте поблекшие цвета опадающих листьев. Тот, кому составление композиции из цветов, которые скоро завянут, кажется бесполезной тратой времени, не понимает того, что просто не существует никакой формы искусства, не подверженной влиянию времени. Такой человек находится во власти иллюзий.

Идея непостоянства находит свое выражение во многих аспектах японской культуры. На протяжении долгих веков японцы носили сандалии из соломы. Они довольно быстро изнашивались, и потому во время долгих путешествий их можно было купить практически на каждом шагу. Одежда очень часто представляла собой набор тканевых полосок, сшитых вместе, которые по мере необходимости можно было оторвать и использовать в качестве тряпки. В традиционном японском доме бумажные панели – сёдзи - менялись дважды в году. Точно так же и соломенные маты обновлялись каждую осень. Эти и другие примеры показывают, что японцы чувствуют себя достаточно комфортно в условиях постоянных перемен.

Непостоянство, отстраненность, жизнь настоящим, объединение сознания и тела в моменте, выходящем за рамки времени, — все это представляет собой выражение таких эстетических идеалов как уединенность саби, «сентиментальная грусть», ассоциируемая с моно но аваре. Это идеи, которые делают японцев по-своему уникальными, но в то же самое время указывают на нечто трансцендентное, превосходящее все границы, — созидание и разрушение, каждое из которых неизбежно приводит к своей противоположности, непрекращающийся танец ин-йо, не рожденный и не умирающий неделимый абсолют, представляющий собой вечный пульс жизни и смерти.

5. Единство с мирозданием

Все упомянутые выше принципы объединяются одной важной идеей — пониманием нашего внутреннего, врожденного единства с мирозданием, или природой. Человек настолько же сильно связан с природой, насколько и отдельно взятая волна с морем. Каждая волна уникальна, существует какое-то мгновение, поднимается, берет свое рождение в море и туда же возвращается. Море и его волны это одно целое.

Точно так же человек представляет собой единое целое с природой, вселенной. Внутри у нас находится сама суть мироздания — Ки, каждый отдельно взятый человек это вселенная в миниатюре. Но чтобы действительно понять это, надо не просто услышать или прочитать об этом. Вы не можете почувствовать ветер, прочитав о нем. Теоретическое понимание, не подкрепленное практическим опытом только усиливает разрыв между сознанием и телом, это конфликт, когда сознание узнает как, а тело не может сделать. Это приводит к обману вместо достижению гармонии с абсолютом мироздания, который безграничен и вечен. В этом состоянии гармонии мы напрямую познаем безграничность и вечность природы. Как и в случае с волной и морем, гармония с вселенной означает состояние, в котором нет ни начала, ни конца, ни боли, ни страданий. Это всего лишь непрекращающийся момент, лежащий вне границ времени и вне дуальности мира.

Например, в кадо подобная гармония достигается, когда мастер начинает понимать рисунок развития цветка и характеристики растений. Но в данном случае это не просто понимание характера определенного растения, применяемого в работе, но более глубокий уровень понимания духа, Ки, самой природы.

В бонсай, суйсеки и обустройстве традиционного сада японец старается понять внутреннюю природу дерева, камня, ландшафта и создать, т.о., работу, которая бы отражала саму суть вещей, а в конечном итоге — суть самой природы. Его работа начинается с попытки понять фундаментальный характер предмета, с которым он работает, а затем он переходит к «лепке» материала, пытаясь интенсифицировать эти внутренние черты, как можно полнее выразить характер объекта своей работы. Японский садовник работает «с песчинками», но постепенно в процессе того, как он что-то убирает или подрезает, придает форму, он открывает все новые грани прекрасного — то, что изначально присуще природе, но что было скрыто под множеством форм.

Цель японского искусства разглядеть, а потом высвободить то, что всегда присутствовало в изучаемом объекте. Но кто мы такие, чтобы считать, что освобождение столь необходимо? Человек — часть природы. Мы, как цветы в икебане или кусты в традиционном саду нива являемся частью бесконечного многообразия форм вселенной. Мы преходящи и в то же время неподвластны времени, мы существуем в бесконечном настоящем, точно так же, как и другие природные формы, живущие рядом с нами. Постигая и освобождая какие-то природные проявления, которые всегда существовали, мы тем самым вглядываемся в нашу собственную природу.

В Японии искусства принижают и в то же время возвеличивают, облагораживают тех, кто ими занимается. Человека заставляют понять его смертность и непостоянство. Но познав нашу ничтожность во вселенной, мы тем самым открываем для себя нашу связь с чем-то бесконечно большим, вечным и удивительным.

Подобные идеи в японском обществе редко высказываются напрямую, но они всегда присутствуют в большинстве японских искусств и практик Пути. Это живые знания, передаваемые из поколения в поколение имеют много вариантов трактовки, выражения и даже понимания.

Как выражение неразделимой взаимозависимости человека и вселенной, принципы, описанные здесь, представляют собой эстетические идеалы, независимые от стилей и тенденций развития, характерных для определенных исторических периодов. Они отражают неизменную природу вещей. Чтобы полностью понять смысл гармонии, безыскусности и непостоянства, не хватит никакого времени, этот процесс может быть таким же бесконечным, как сама вселенная, настоящее понимание приходит, только если мы сами искренне пытаемся понять и осмыслить все происходящее вокруг.

(продолжение...)