Яги Мэйтоку про обучение у Мияги Сэнсея

Перевод отрывка из автобиографичной книги Яги Мэйтоку: "Отоко Мэйтоку но Дзинсей Гекидзё"
«..Сэнсей переехал из Вакакуса в дом позади здания муниципалитета и жил на втором этаже. Мы использовали для занятий сад, который был площадью около 20 татами. В то время из тех, кто приходил заниматься, нас было только четверо или пятеро..»

Думаю, это было в 1927 году когда [Тоо-Ди Кенкю Кай] додзё закрылось из-за финансовых проблем, и какое-то время мы тренировались в школе Наха, во время перерывов и по выходным. Сэнсей переехал из Вакакуса в дом позади здания муниципалитета и жил на втором этаже. Мы использовали для занятий сад, который был площадью около 20 татами. В то время из тех, кто приходил заниматься, нас было только четверо или пятеро.
Сейчас люди используют для Каратэ термины Наха-Тэ, Сюри-Тэ и Томари-Тэ, но в те времена мы не говорили Наха-Тэ, мы просто говорили Тоо-Ди. В других стилях Наха-Тэ последовательно изучали продвинутые ката, но у Тёдзюн-Сэнсея ученики практиковались в подготовительных упражнениях (Дзюмби-Ундо), дополнительных упражнениях (Ходзё-Ундо) и базовом ката [Санчин] в течение нескольких месяцев. Я чувствовал, что у Мияги-Сэнсея было так мало учеников из-за того, что он долго подходил к продвинутым ката, но Сэнсей часто говорил, что львица бросает своих львят с обрыва и только тех, кто достаточно силен, чтобы выжить – она растит.
Стиль преподавания Мияги-Сэнсея был отличен от других. После дня тренировки он называл время и дату, когда ученик должен прийти в следующий раз. В тот день ученик бы пришел и Сэнсей мог сказать ему передвинуть камень в саду, или посадить дерево или набрать воды. Потом он мог сказать «Должно быть, ты устал. Сходи в дом и выпей чаю», а потом бы добавил «ты устал, на сегодня достаточно занятий» и назначил бы определенный день и время для следующей тренировки. Часто он учил так: 30% тренировки и 70% обсуждения.
После того, как я окончил школу, перед уходом в армию, я тренировался так много, как мог, и даже в армии, где не было места и времени для тренировок, я практиковал Санчин и Тэнсё ката в туалете. После окончания срока службы, около трех лет, я вернулся домой. Около 1937 года, когда я готовился сдать экзамен в полиции, я ходил в дом Сэнея заниматься. Так продолжалось, пока я не сдал полицейский экзамен и был назначен в Итоман. Тогда автобусы из Итомана ходили нечасто, поэтому я тренировался дома сам и ездил к Сэнсею 2-3 раза в месяц.
Однажды я попросил Сэнсея откорректировать мои ката, он похвалил меня, ответив «В твоих ката нечего исправлять, просто продолжай практиковаться дома, этого хватит».
Иногда он говорил: «Давай сыграем в Тюндзи (китайские шашки)!». И мы сидели в доме Сэнсея, пили чай и играли в Тюндзи. Я уверенный игрок, но всегда было чувство, что Сэнсей был лучший игрок, чем я, такой же, как хорошо известный мастер журавля Гокенки.
Впоследствии я не часто посещал дом Сэнсея, но по меньшей мере раз в месяц получал письмо-приглашение, во время визита Сэнсей спрашивал мое мнение по разным вопросам.