Сообщений в теме: 2144

[ilho]

Утки

На пенсии Игорь Иванович стал заядлым охотником. Больше всего на свете он полюбил бродить по лесу с ружьем, приминая сапогом мягкий мох, щурясь от солнца, вдыхая смолистый запах сосен. Как гулко стучало в груди сердце, когда из зарослей выпархивала утка, и охотник брал птицу на прицел.
Самая большая несправедливость заключалась в том, что в семье Игоря Ивановича никто не любил дичь.

«Не надо мне твоих уток! – Хмурилась жена. – Возишься с ними полдня, а потом никто не ест!»

«Нет, спасибо, не возьму, они горькие!» – Честно признавалась старшая дочь.

«Меня с птичьими тушками даже на порог не пустят!» – Отмахивался сын, женатый на рьяной зоозащитнице.

И только младшая Аннушка, папкина любимица, не могла отказать отцу и со вздохом говорила: «Ладно, уговорил, возьму твоих уток».

- Аня, у нас вся морозилка забита утками, а жрать дома нечего! – Возмущался Анин муж. – Неужели так трудно сказать отцу, что в твоей семье тоже нет настоящих ценителей дичи?

- Не могу, Вань, - признавалась Аня. – Каждый раз думаю, что больше не возьму. Но как увижу, с какой надеждой он смотрит, как он радуется…

Мы часто бывали в гостях у Ани и Вани. И много раз пробовали ту самую утятину. Что сказать? Дрянь.
На этот раз Аннушка пообещала, что приготовит уток по совершенно новому французскому рецепту. Мы покорились судьбе и взяли побольше вина. 12 часов она вымачивала уток в родниковой воде, 20 часов выдерживала в маринаде в холодильнике, обмазала птиц душистой смесью из масла и трав, запекала три часа в фольге на среднем огне, постоянно поливая вытапливающимся жиром. Подала с картофелем. Скажу словами Жванецкого: хорошо, что у нас с собой было! Описать это блюдо, не употребляя обсценных слов, не представляется возможным. Замечу лишь, что отварная картошка рядом с дикой уткой казалась шедевром высокой кухни.
Впрочем, довольно быстро мы дошли до состояния принятия действительности: это когда все женщины - красивые, все мужчины - умные, все утки - вкусные.

- Не жесткое мясо? – Тревожно спрашивала Анька, с остервенением отпиливая кусочек. - Скажите честно, не горчит?

- Нормально, Григорий! – Отвечали мы ей дружно, поливая изысканную кухню кетчупом.

Тут на Аньку что-то нашло, она схватила телефон и набрала по видеосвязи отцу.

- Папочка! – Воскликнула она в возбуждении. – А хочешь, я покажу тебе, что у нас сегодня на праздничном столе?

Какая муха в нее вселилась?

- Ну-ка, ну-ка… – Игорь Иванович протер очки.

- Полюбуйся! Твои утки! В лучшем исполнении! Ты видишь, какое мясо? Посмотри, все едят! Наташка ест, муж ее ест, мой муж ест и даже дети наши – тоже едят!

- Причем дети ведь при этом даже не пьют! – Наблюдательно заметил папа.

- Вот именно! – Горячо подтвердила Анька. – Все едят твоих уток! И, знаешь, что? Всем очень нравится! – Зачем-то добавила она, будто простой констатации факта было недостаточно.

Анькин муж пытался показать тестю, что у него нет выбора, что его принуждают жрать жесткую и горькую дичь с чудовищным запахом елок и дробью, но Анька пнула его под столом.

- Слушай, Анюта, - протянул папа, почесав затылок. – Если вы с такими счастливыми лицами едите этих жутких уток, может, вы и бакланов съедите? Я там настрелял, куда деть не знаю… Давай я их тебе, доча, передам?

И Анька, эта безвольная курица, уже практически согласилась на бакланов, но тут ее муж выхватил телефон и жалобно прошептал в экран:

- Игорь Иванович, что я вам плохого сделал, а?
Волошина Наташа

[ilho]

”О пятнах Роршаха на моей совести”

Как-то раз в ресторане я опрокинул на стол чашку кофе и познакомился с женщиной-психоаналитиком.
– Что вы видите? – спросила она.
– Где? – растерялся я.
– На скатерти! – сообщила она и указала на коричневое пятно.

Честно сказать, я видел там контурную карту Римской империи эпохи Нерона, то есть в границах до шестьдесят восьмого года, однако сомневался, что женщина разбирается в таких нюансах, не свойственных психиатрии. Поэтому я прикинулся дурачком и соврал, что вижу на столе обыкновенное свинство.

– Это кинетический образ? – допытывалась она.
– Конечно! – подтвердил я. – Смотрите, как шустро расползается!
Пятно и на самом деле весьма энергично увеличивалось в размерах.
– А что, по-вашему, здесь преобладает, – не унималась женщина, – цвет, форма или движение?
– Даже и не знаю, – озадачился я. – Скорее всего, цикорий!

Тут я решил, что вопрос исчерпан, и, оперируя указательным пальцем, стал размазывать карту империи – от Британских островов до Пантикапея. Однако настырная дамочка продолжала топтаться рядом да еще принялась бурно дышать. А подобное поведение «слабого пола», наверное, все мужчины воспринимают как выражение симпатии, а не процесс поглощения кислорода женским организмом.

– Вас возбуждает цикорий? – деловито уточнил я.
– Нет, – покачала головой дама. – Меня умиляет ваше инфантильное поведение.
– Я полон потенции! – на всякий случай предупредил я.
– И тем не менее возите по столу пальцем, словно ребенок, – пояснила она.
– А чем же еще мне возить в публичном месте? – несколько удивился я. – Назовите хотя бы один предмет, кроме пальца, чтобы я им воспользовался, не привлекая общего внимания!
– Ну, например, салфетка, – осторожно предложила она.
Ишь чего выдумала!
– Во-первых, салфетка – это не предмет, а промокательная бумага, – важно определил я. – И во-вторых, она не способствует расширению Римской империи на восток. А значит, приграничные районы Галлии будут и дальше страдать от набегов германцев из-за Рейна!
– Так, так, так… – заинтересовалась дама и в общем-то без приглашения присела за мой столик. – А где, вы говорите, Рейн?
– Да вот же он, – я указал на столовый нож, что занимал на кофейном пятне соответствующее положение.
– Так, так, так… – повторила дама, когда уяснила для себя тревожное положение Римской империи согласно моей контурной карте. – И что вы намерены предпринять?
– Надо построить мост, – заявил я, – а шестому галльскому легиону перейти через Рейн и что есть силы ударить по неприятелю!

Тут я как следует треснул кулаком по германским позициям, однако упустил из вида солонку, которая после моих решительных действий перелетела на соседний столик и нанесла непоправимый урон куриному бульону.
– Ну надо же! – изумился я.
А тем временем к месту событий стали стекаться официанты. Я и не знал, что у варваров столько резервов.

Иржи Грошек
”О пятнах Роршаха на моей совести”

Как-то раз в ресторане я опрокинул на стол чашку кофе и познакомился с женщиной-психоаналитиком.
– Что вы видите? – спросила она.
– Где? – растерялся я.
– На скатерти! – сообщила она и указала на коричневое пятно.

Честно сказать, я видел там контурную карту Римской империи эпохи Нерона, то есть в границах до шестьдесят восьмого года, однако сомневался, что женщина разбирается в таких нюансах, не свойственных психиатрии. Поэтому я прикинулся дурачком и соврал, что вижу на столе обыкновенное свинство.

– Это кинетический образ? – допытывалась она.
– Конечно! – подтвердил я. – Смотрите, как шустро расползается!
Пятно и на самом деле весьма энергично увеличивалось в размерах.
– А что, по-вашему, здесь преобладает, – не унималась женщина, – цвет, форма или движение?
– Даже и не знаю, – озадачился я. – Скорее всего, цикорий!

Тут я решил, что вопрос исчерпан, и, оперируя указательным пальцем, стал размазывать карту империи – от Британских островов до Пантикапея. Однако настырная дамочка продолжала топтаться рядом да еще принялась бурно дышать. А подобное поведение «слабого пола», наверное, все мужчины воспринимают как выражение симпатии, а не процесс поглощения кислорода женским организмом.

– Вас возбуждает цикорий? – деловито уточнил я.
– Нет, – покачала головой дама. – Меня умиляет ваше инфантильное поведение.
– Я полон потенции! – на всякий случай предупредил я.
– И тем не менее возите по столу пальцем, словно ребенок, – пояснила она.
– А чем же еще мне возить в публичном месте? – несколько удивился я. – Назовите хотя бы один предмет, кроме пальца, чтобы я им воспользовался, не привлекая общего внимания!
– Ну, например, салфетка, – осторожно предложила она.
Ишь чего выдумала!
– Во-первых, салфетка – это не предмет, а промокательная бумага, – важно определил я. – И во-вторых, она не способствует расширению Римской империи на восток. А значит, приграничные районы Галлии будут и дальше страдать от набегов германцев из-за Рейна!
– Так, так, так… – заинтересовалась дама и в общем-то без приглашения присела за мой столик. – А где, вы говорите, Рейн?
– Да вот же он, – я указал на столовый нож, что занимал на кофейном пятне соответствующее положение.
– Так, так, так… – повторила дама, когда уяснила для себя тревожное положение Римской империи согласно моей контурной карте. – И что вы намерены предпринять?
– Надо построить мост, – заявил я, – а шестому галльскому легиону перейти через Рейн и что есть силы ударить по неприятелю!

Тут я как следует треснул кулаком по германским позициям, однако упустил из вида солонку, которая после моих решительных действий перелетела на соседний столик и нанесла непоправимый урон куриному бульону.
– Ну надо же! – изумился я.
А тем временем к месту событий стали стекаться официанты. Я и не знал, что у варваров столько резервов.

Иржи Грошек

[ilho]

Поздравление, написанное в стиле научного юмора, использует фамилии известных ученых для создания метафорических пожеланий на Новый год. Каждое пожелание связано с основным открытием или идеей, которая ассоциируется с соответствующим ученым

Пусть в новом году у Вас и у всех Ваших родных и близких всё будет нормально (Гаусс).

Пусть новый год будет относительно неплохим (Эйнштейн).

Вращайтесь! Двигайтесь! (Коперник).

Но не забывайте о сопротивлении
(Ом).

Будьте активны и подвижны (Броун).

Но не перегревайтесь (Карно).

Чтобы мир вокруг был многоцветным (Дальтон).

Взрывного настроения в Новом Году!
(Нобель)

Тепла вам и побольше (Джоуль, Бойль, Мариотт).

И чтобы все проблемы были видны насквозь! (Рентген).

Притягивайтесь друг к другу и сближайтесь (Ньютон).

И всем желаю светиться от счастья (Склодовская-Кюри).

А ещё...:
Пусть в Новом году из любой ненависти рождается любовь (Нильс Бор).

Будьте одновременно там, где деньги и там, где Вы счастливы (Шрёдингер).

Правильно мешайте градусы (Менделеев).

И не забывайте, что именно Вы теоретик своего счастья, а не какой-то Тамм (Ландау).

[ilho]

В магазине передо мной стоял высокий широкоплечий мужик лет пятидесяти - лицо открытое, широкое, улыбка до ушей.

- Берите, угощайтесь! - Он протянул кассирше пакет с мандаринами. - Это от чистого сердца. Нельзя отказываться.

- Ну если от чистого... - Смутилась восточного вида продавщица. И взяла одну мандаринку.

- Берите больше! Мне одному столько не съесть. Мои-то все на автобусе укатили! К тёще, жены моей матери! Спасибо тебе, господи, думал, не соберутся. Я их только проводил, рукой помахал и сразу к вам! Фруктов захотелось - сил нет! Винограда с мандаринами... Не хватает зимой витаминов все-таки.

- Так а что же вы виноград тогда не взяли? - Переполошилась продавщица. - У нас сладкий есть, розовый, без косточек!

- Как же не взял? - Счастливо засмеялся мужик. - А это, по-вашему, что? - И он звонко щелкнул ногтем по бутылке коньяка.

[ilho]

Невезучая

- Во-первых, я невезучая! - Всхлипнула Олеся. – На мне точно этот висит, как его, венец безбрачия. Тридцать лет, а мужика нет! Хотя и не дура вроде, не уродина...  

- Не реви! – Сказала подруга Анька. - Ну хочешь, познакомлю тебя? Хороший есть мужчина. Тоже невезучий. Развелся недавно. Вы с ним точно сойдетесь!

- Да бесполезно, Ань. Разучилась я мужиков очаровывать, нет во мне этой женской магии. У меня из магии в арсенале одно проклятие осталось. Зря смеешься, бабушка моя ему научила. Хорошее такое проклятие…

Через день Олеся страшно опаздывала на работу. Начальник звонил и срочно требовал от нее квартальный отчет, руководитель отдела звонил и спрашивал, куда она запропастилась, клиенты тоже звонили со всякой ерундой.

«По-быстрому тут развернусь! - Решилась Олеся, которая никогда правил дорожного движения не нарушала. –  Улица тихая, камер вроде нету…»

Разумеется, стоило ей развернуться в неположенном месте, как она увидела на обочине доброго молодца в ярко-зеленом жилете с полосатой палкой. Олеся ужасно перепугалась и готова была расплакаться – раньше ее никогда не останавливали.

- Старший инспектор ДПС Огурцов! - Козырнул страж порядка. – Почему нарушаем?

- Миленький, хорошенький, не ругайте меня, пожалуйста! – Взволнованно запричитала Олеся. – Опаздываю страшно, начальник звонит – орет, руководитель звонит – орет. Клиенты орут. Вы вот тоже…

- Я не ору! – Заметил инспектор, неторопливо разглядывая документы.

- Войдите в положение, опаздываю, тороплюсь! Уволят! Отпустите меня поскорее, пожалуйста! – Со слезами уже в голосе проговорила Олеся.

- Вот сейчас оформим…

- Ну так оформляйте, оформляйте, не медлите!

- Успокойтесь, гражданочка… - С расстановкой произнес инспектор. – И не надо так со мной разговаривать!

- Вы не понимаете? – Олеся перешла на крик. – Я опаздываю! Я же вас по-хорошему прошу, по-человечески!

- А я вам еще раз говорю: успокойтесь, Олеся Юрьевна! – Строго произнес гаишник и постучал Олесиными правами себе по ладони, будто что-то обдумывая.

- Прокляну! – С угрозой проговорила Олеся.

- Вы мне угрожаете? – Инспектор с любопытством взглянул на Олесю.

Взъерошенная и потная, она с ненавистью посмотрела на гаишника в ответ и сузила глаза. Внутри у нее все клокотало, руки тряслись, на ресницах дрожали слезы. Телефон разрывался так, что Олеся его в конце концов отключила и швырнула на заднее сиденье.

Спустя 15 мучительных минут неторопливый инспектор отпустил Олесю, которая дошла уже до белого каления. Прежде чем закрыть свое окно, она зло прохрипела страшное бабушкино проклятье:

- Чтоб у тебя семь лет не стоял! – И ткнула в ошалевшего лейтенанта фигой.

На работе ей устроили такую знатную выволочку, что впору было увольняться.

- Не пойду я ни на какое свидание, Анечка! - Обреченно сообщила она подруге. – Не мой сегодня день!

- Да ты что! – Возмутилась Анька. – Подумаешь, оштрафовали! Подумаешь, начальник наорал! Да там такой мужик – закачаешься! Может, это судьба твоя к тебе идет с такими препятствиями? Может, ты сегодня с ним познакомишься, и черная полоса закончится? Он специально ради свидания с работы отпросился...

- У него и работа есть? – Кисло улыбнулась Олеся. – Кто он вообще? Расскажи подробнее!

- Не расскажу, а то не пойдешь! Просто поверь: это очень и очень хороший мужчина!

Никакого настроения, конечно, не было, но раз уж человек ради Олеси с работы отпросился...

Она уселась у окошка полупустого кафе и посмотрела на улицу. Жених опаздывал. «Через пять минут не явится – уйду!» - Подумала Олеся.

Тут дверь кафе распахнулась. На пороге стоял высокий мужчина с букетом.

- Здравствуйте, извините за опоздание! – Проговорил он.

- Ба-буш-каааа… - Только и смогла прошептать Олеся, отказываясь верить своим глазам.

Перед ней стоял инспектор Огурцов.
Волошина_Наташа