Я жил в эпоху соц. реализма. И я прекрасно представляю что такое позиция цензора. В основном. благодаря тому что живу и в эпоху после соцреализма. Так вот: позиция этого самого цензора(наличие которого я не отрицаю) заключалась в том, что социалистическому читателю живущему в эпоху соцреализма и развитого социализма было предложено огромное количество хорошей литературы. В том числе и той, в которой сквозила (в меру) антисоветчина. Ну или то что те кто хотел мог воспринимать как антисоветчину. Рубеж 1991 г. показал, скажем, что из Западной литературы этот самой цензор отбирал самое лучшее, потому что почти все хлынувшее к нам после 1991 г. оказалось на 99% полной шелухой. Чего мы в СССР были лишены? Солженицына? Орвэлла "Год 1984"? Курта Воннегута "Красная Планета"? Которую начали публиковать, но затем кто-то получил по голове и публикацию прекратили. Простите. с точки зрения литературы - очень сомнительной ценности произведения. Хорошей литературы в СССР не хватало так же как и колбасы, стильной одежды. обуви. Издательство "Мир", которое издавало самую лучшую зарубежную фантастику всегда стояло перед дилемой - чем под завязку загрузить свои полиграфические мощности, что издавать, - Саймака. Азимова, Бредбери, Шекли, Лема, Кларка, или Берроуза, Гаррисона и прочих "игровых". Вопрос всегда решался в пользу хорошей классики.
Что касается лично Солженицына - я с некоторых пор отношусь к нему неоднозначно. Просто сопоставил факты: 1. Случилась отмена расстрельной статьи за те письма которые он написал. 2. примерно в это же время готовилось мощное наступление на фронте. где служил Солженицын. И он написал те письма. именно после отмены расстрельной статьи, но как раз ДО наступления. Можно конечно фантазировать, что он это сделал потому что хотел успеть, зная в что в наступлении он может погибнуть. Но, он также прекрасно знал как работает военная цензура. И все равно написал. Лично у меня к этому борцу за свободу вопросов больше нет. Я могу еще один горький пример привести в духе соц. реализма. Глубокоуважаемый, лично мной, Булат Шалович Окуджава поведал прогрессивной советской антисоветской кухонной общественности что он вообще то тоже из репрессированной семьи. Сделал он это тогда, когда об этом стало можно запросто говорить с экранов, при Горбаче. Его акции в упомянутом кухонном сообществе взлетели. Вот мне, как историку стало интересно, за что же родню Окуджавы поставили к стенке? Благо мой отец и я дружили с Леонидом Львовичем Побылем, географом и литературоведом. Секретарем Мандельштамовского общества. Он вел архивные исследования в интересах общества Мемориал. Так вот, каково же было узнать, что все репрессированные родственники Окуджавы были следователями-палачами НКВД, подчиненными товарища Ежова и были расстреляны по приказу Берии именно за тот беспредел. которым занимались. Кстати, Мемориал эту информацию не стал предъявлять широкой либеральной общественности. Вот такой вот соцреализм. Лучше бы Окуджаве было не поднимать этот вопрос. Сомневаюсь я что он не знал где служили его репрессированные.
Тема закрыта
Ладно хоть "Как закалялась сталь" в Китае в принудительном порядке изучают. 
